Когда муж Натальи Киркач-Антоненко Виталий погиб на фронте, воюя с Россией, она была на 13-й неделе беременности их дочерью Виталиной.
Несмотря на его смерть, с рождением ребенка Киркач-Антоненко нашла новый смысл, надежду и цель, говорится в репортаже CNN.
«Мой ребенок — это вся моя жизнь. Заботясь о дочери, я в определенном смысле продолжаю заботиться о своем муже. Это его продолжение. Наше продолжение».
Супруги всегда планировали иметь большую семью, даже после того, как Виталий ушел в армию накануне путинского вторжения 2022 года.
После беременности, которая не развилась в первые дни войны — что она связывает со стрессом от вторжения — Киркач-Антоненко и ее муж решили заморозить его сперму. Во время его коротких командировок с фронта она успела забеременеть Виталиной, прежде чем им удалось провести криозаморозку.
После его смерти в ноябре 2022 года Киркач-Антоненко без колебаний решила использовать замороженную сперму мужа для следующего ребенка.
Она была шокирована, когда узнала, что юридически она не имеет права использовать сперму после смерти мужа, несмотря на его письменное разрешение.
Вскоре это должно измениться.
В феврале украинский парламент принял закон, который позволяет и финансирует использование замороженной спермы солдат в случае их смерти. После того, как президент Владимир Зеленский подпишет закон, он впервые позволит вдовам украинских солдат использовать репродуктивные клетки их погибших партнеров — как сперматозоиды, так и яйцеклетки — для рождения детей.
Он также позволит раненым солдатам использовать сохраненные репродуктивные клетки для рождения детей, если их ранения делают невозможным это.
Кроме того, государство будет оплачивать хранение этих замороженных клеток в течение трех лет после смерти военнослужащего, при условии, что в свидетельстве о рождении ребенка будет сделана запись о биологическом отце погибшего военнослужащего. Сейчас государство оплачивает первичное замораживание репродуктивных клеток.
Криоконсервация была «насущным, но сложным вопросом», отметила в своей заметке в Telegram народный депутат Елена Шуляк, соавтор законопроекта.
«Реальность такова, что военные, чья нормальная жизнь и планы были прерваны войной, часто не успевали оставить после себя потомков», — отметила она.
Это закон, который, вероятно, принесет пользу многим.
Потери Украины на поле боя являются тщательно охраняемой тайной, но, по оценкам американских чиновников, около 70 000 солдат погибли и почти вдвое больше были ранены.
Этот закон может помочь семьям погибших получить поддержку после смерти.
Киркач-Антоненко планирует использовать сперму своего мужа, чтобы иметь по крайней мере еще одного ребенка: товарища по играм для Виталины. По ее словам, этого хотел ее муж.
«Он боролся за надежду, что у нас будет семья», — сказала Киркач-Антоненко о Виталии.
Защитить шанс солдат на создание семьи уже давно волнует многих украинцев.
Ирина Феськова, врач-репродуктолог харьковского репродуктивного центра «САНА МЕД», с первых месяцев полномасштабного российского вторжения в 2022 году предложила бесплатное замораживание и хранение репродуктивных клеток для солдат.
«Это наш вклад в победу и репродуктивное будущее Украины», — сказала Феськова в интервью CNN.
Возможное повреждение репродуктивных органов солдат и травмы, влияющие на качество спермы, делают криоконсервацию репродуктивных клеток целесообразной, сказала она в интервью CNN.
Феськова сказала, что интерес к криоконсервации среди солдат резко вырос с 2022 года — с нескольких до десятков человек в год. По ее словам, ее клиника сейчас хранит сперму десятков военнослужащих, тогда как другие клиники имеют сотни образцов.
Хотя криоконсервация не является запрещенной темой в Украине, она, безусловно, является новой, учитывая то, что война привлекла к ней особое внимание.
Врач-репродуктолог Феськова рассказала, что ее клиника работает над распространением осведомленности о криоконсервации — и это работает, — но количество людей, которые воспользовались этой услугой, свидетельствует о том, что она все еще далека от универсальной.
Поддержка криоконсервирования должна исходить от общества, сказал в интервью CNN один солдат с позывным «Айрон».
«От общества должен поступать поощрительный сигнал о том, что это необходимо делать, что это нормально», — сказал он.
«Ты хороший солдат, ты показал, что ты достойный сын или дочь Украины, поэтому оставь своих потомков после себя», — добавил он.
«Айрон» отложил свои планы по созданию семьи, когда ушел служить после вторжения в 2022 году. Хотя ему нравится идея криоконсервации, он попросил жену найти счастье и создать семью с другим мужчиной, если произойдет худшее.
«Мы на фронте не ради себя, а ради будущего, ради наших потомков», — сказал он.
Сейчас большинство клиентов врача-репродуктолога Феськовой — мужчины, но она ожидает, что по мере того, как война будет затягиваться, все больше женщин будут выбирать криоконсервацию.
По данным Центра управления персоналом ВСУ, с начала войны с Россией на востоке Донбасса в 2014 году количество женщин в Вооруженных силах Украины увеличилось на 20% как на военных, так и на гражданских должностях.
Поскольку украинская армия сняла любые ограничения на назначение и службу женщин-военнослужащих на всех должностях (включая боевые), женщины как никогда ранее подвергаются риску гибели и ранений на фронте.
25-летняя Мария, украинская военнослужащая, рассматривает возможность криоконсервации своих яйцеклеток после принятия закона.
Сейчас она находится в декретном отпуске, а ее муж также служит в вооруженных силах.
«Мы живем в очень неопределенное время, и мы с мужем думаем о том, чтобы позже родить второго ребенка. Мы хотим иметь такую возможность, если что-то случится», — говорит она о криоконсервации.
«Это память, дань тем погибшим героям, которые защищают страну. Они имеют право и достоинство возродиться в своих детях», — сказала она.
По ее словам, Украина имеет «демографическую проблему» из-за потерь среди гражданского населения и военных, а также беженцев за рубежом.
Муж Киркач-Антоненко Виталий, доброволец местного отряда обороны до вторжения 2022 года, который записался в армию за неделю до вторжения Путина, сказал ей, что он знал, что не переживет войну.
«Я знала его характер, что он будет спасать людей, а не прятаться, он был очень позитивным, героическим», — сказала она о своем муже.
Имея дочь Виталину — и, возможно, больше детей в будущем — она сказала: «В некотором смысле, он как будто все еще жив, его жизнь продолжается, у него есть дети, что-то существует после его смерти. Это не так, что человек просто исчез, его похоронили и забыли».
Пока украинцы борются за жизнь своей страны, рождение, которое стало возможным благодаря новому закону, предвещает новое будущее, хотя и с оттенком грусти.
«Это радость, — сказала Киркач-Антоненко, — радость сквозь призму горя».