Дешевые дроны уничтожают миллиардные российские бомбардировщики, а системы радиоэлектронной борьбы сбивают с курса российские управляемые авиабомбы. В Украине Запад в режиме реального времени изучает, как сегодня ведется война — и как дорогие вооружения могут оказаться бесполезными, пишет Neue Zürcher Zeitung.
Россия убирает обломки, Россия думает о мести. Но пока российское военное командование разгребает остатки бомбардировщиков на авиабазах в Сибири, за Полярным кругом или под Москвой, украинцы уже готовятся к следующему шагу.
«Скорость — решающая», — говорит Давид Кириченко, военный эксперт и репортер. По его словам, украинские военные понимают, что трюк, который им удался во время громкой атаки на российские авиабазы 1 июня, второй раз уже не сработает. «Это как цикл гибкой разработки программного обеспечения».
По предварительным оценкам, во время той атаки было уничтожено или повреждено более десятка стратегических бомбардировщиков и самолетов радиолокационного слежения. Дроны со взрывчаткой были спрятаны в грузовых контейнерах, крыши которых дистанционно открывались перед запуском.
Эту операцию, получившую название «Паутина», считают искусной работой Службы безопасности Украины. В то же время сама Украина все больше превращается в большую лабораторию войны. Здесь в реальном времени видно, как быстро меняются оружие и тактика, и насколько условной может быть ценность даже самой дорогой техники — от боевых самолетов до танков. Ни одна армия НАТО, ни одна оружейная компания в Европе или США не имеет такого опыта. Все они сегодня учатся у Украины, которая уже четвертый год держит оборону против значительно большего по размеру агрессора.
Инновации стали одним из ключевых факторов на поле боя. Вдоль 1200-километровой линии фронта технологический прогресс происходит чрезвычайно быстро. То, на что когда-то уходили десятилетия, сегодня занимает считанные месяцы — или даже меньше.
Как только одна из сторон внедряет новую технологию — дрон, высокоточную бомбу или радиоэлектронную систему, которая может вывести их из строя, — другая сторона сразу же работает над средством противодействия. Как только появляется ответ — начинается разработка контрмер к нему.
И так по кругу — все быстрее. Украинские и российские специалисты по вооружению пытаются опередить друг друга, создать временное преимущество. Но такое преимущество редко бывает долговременным.
По словам Самуэля Бендетта, аналитика американского аналитического центра CNA в Вирджинии, в Украине «каждые две недели или максимум каждые три месяца» появляется новое поколение технологий.
Это очень быстро. Для сравнения, новейший истребитель-невидимка F-35 компании Lockheed Martin впервые взлетел в 2006 году — и до сих пор тестируется. Его инженеры все еще пытаются усовершенствовать конструкцию.
Американские и другие западные вооружения часто имеют длинные циклы разработки, ведь сами эти страны уже давно не вели большой войны с технологически равным противником. Ни Украина, ни Россия такой роскоши не имеют.
«Продолжительность цикла разработки зависит от сложности целевой технологии», — объясняет Сергей Лавров, директор по маркетингу киевской компании Kvertus, которая занимается дронами и радиоэлектронной борьбой.
По его словам, новую систему управления для ударного дрона можно создать за несколько недель. А разработка способа ее блокировки — может занять от одного до нескольких месяцев. Но преимущество, хоть и кратковременное, все же может дать решающий эффект — как это было во время атаки на пять российских авиабаз 1 июня.
Тогда более сотни небольших дронов со взрывчаткой смогли обойти ПВО и уничтожить ценную технику, стоявшую на взлетных полосах за тысячи километров от Украины.
Россияне, пытаясь замаскировать свои самолеты, выложили на них автомобильные шины — чтобы исказить форму и обмануть дроны с системами искусственного интеллекта. Но это не помогло: украинские разработчики учли такой трюк, и системы распознавания целей не спутали самолет с кучей резины.
После этого удара россияне начали принимать новые меры — в частности прячут самолеты под специальные сетки, которые должны ловить дроны.
Инновационный подход как постоянная погоня хорошо известен команде из десяти человек из киевской лаборатории Night Watch. Они стараются быть на несколько шагов впереди россиян. Например, когда Россия начала сбрасывать управляемые авиабомбы с безопасного расстояния за пределами досягаемости украинских ракет ПВО, команда Night Watch разработала ответ — систему радиоэлектронной борьбы «Lima».
Lima — это мощный радиопередатчик, который способен не только заглушить сигнал между российскими авиабомбами и спутниками, но и дезориентировать их, подавая ложные координаты.
В прошлом году эти системы развернули на юге и северо-востоке Украины. Их эффективность стала очевидной: по словам представителя Night Watch, ранее россияне точно били по объектам в Харькове и Запорожье. После введения Lima точность резко упала, а впоследствии удары по центрам регионов вообще прекратились.
Но Россия не оставила это без ответа. И здесь проявляется разница между двумя подходами. Украинская оборонная промышленность — это сотни лабораторий и мастерских, которые конкурируют между собой и быстро адаптируются. Их близость к фронту позволяет оперативно реагировать на запросы военных.
«Связь с военными должна быть постоянной, иначе не создашь продукт, соответствующий условиям боя», — говорит Лавров.
Впрочем, у России есть другие преимущества: масштаб и ресурсы. Ее экономика в десять раз больше украинской, а в то время как в Night Watch работает десять человек, российское КБ «Базальт», которое разрабатывает управляемые бомбы, имеет 1600 работников.
В конце концов, Россия смогла создать новую, более аэродинамическую версию авиабомбы, имеющую дальность 80 км — вдвое больше предыдущей. Это проблема для Lima и других подобных систем, ведь эффективность препятствия падает с расстоянием. Как следствие, с января интенсивность обстрелов снова возросла.
Украинские инженеры пытаются создать более мощные средства РЭБ. СБУ, возможно, уже готовит новые асимметричные операции — вроде той, что произошла 1 июня. Одно ясно точно: технологическая гонка продолжается.
