Через несколько недель после полномасштабного вторжения РФ в Украину начальник тюрем Санкт-Петербурга обратился с прямым посланием к элитному подразделению охранников, которым было поручено следить за притоком заключенных из Украины: «Будьте жестоки, не жалейте их».
Как пишет The Wall Street Journal, генерал-майор Игорь Потапенко собрал специальное подразделение своей службы в региональном штабе, чтобы рассказать им о новой системе, разработанной для пленных украинцев.
Обычные правила не будут действовать, сказал он им. Не будет никаких ограничений против насилия.
Охранники будут ротироваться внутри российской пенитенциарной системы, работая в тюрьмах по месяцу, после чего их место будут занимать другие команды. Подразделения по всей стране — в Бурятии, Москве, Пскове и других городах — получили аналогичные инструкции.
Эти встречи положили начало почти трем годам беспрерывных и жестоких пыток украинских военнопленных. Охранники применяли электрические разряды к гениталиям пленных, пока не садились батарейки. Они избивали заключенных, чтобы нанести им максимальный ущерб, экспериментируя, чтобы определить, какое из средств будет наиболее болезненным. Отказывая в медицинской помощи, они позволяли развиваться гангрене, что приводило к ампутации конечностей.
Три бывших сотрудника тюрем рассказали The Wall Street Journal, как Россия планировала и осуществляла то, что следователи ООН назвали широкомасштабными и систематическими пытками. Их рассказы подкреплены официальными документами, интервью с украинскими заключенными и человеком, который помогал сотрудникам российских тюрем дезертировать.
Эти люди — двое из спецподразделения и один из медицинской бригады — попали под программу защиты свидетелей после того, как дали показания следователям Международного уголовного суда. Два офицера спецназа заявили, что уволились из тюремной службы до того, как их заставили участвовать в пытках, но поддерживают связь с коллегами, которые остались.
Специальные подразделения в российской пенитенциарной системе — это не обычные охранники, которые постоянно находятся в определенных тюрьмах. Вместо этого они действуют как преторианская гвардия, которую вызывают в особо опасных ситуациях, например, для проведения обысков или подавления восстаний.
В ходе работы с военнопленными им было поручено сотрудничать с местными тюремными надзирателями, чтобы руководить работой с украинцами. По словам двух бывших охранников, они восприняли указания Потапенко на встрече в марте 2022 года как карт-бланш на насилие. Они подняли свое жестокое обращение с украинцами на новый уровень, полагая, что у них есть разрешение руководства, сказал один из бывших охранников.
Во время дежурства охранники постоянно носили балаклавы. Заключенных били, если те смотрели охраннику в глаза. По словам одного из бывших офицеров, эти меры, наряду с месячной ротацией, были приняты для того, чтобы отдельные охранники и их начальники не могли быть узнаны впоследствии.
В марте 2022 года — в том же месяце, когда Потапенко провел встречу с работниками ФСИН в Санкт-Петербурге — Россия начала готовить пенитенциарную систему к прибытию заключенных с украинского фронта. Согласно документам и словам одного из бывших тюремных чиновников, по всей России были разосланы письма с приказом освободить этажи, отделения и даже целые тюрьмы.
Павел Афисов, попавший в плен в Мариуполе в первые месяцы российского вторжения, был одним из первых украинских пленных, задержанных российскими оккупационными войсками. В течение 2,5 лет 25-летнего Павла переводили из одной российской тюрьмы в другую, прежде чем он был освобожден в октябре прошлого года.
По его словам, самыми страшными были избиения после перевода в новую тюрьму. По прибытии в исправительную колонию в Тверской области охранники привели Павла в комнату для медосмотра и приказали раздеться догола. Пока ему брили голову и сбривали бороду, охранники несколько раз ударили его электрошокером.
Когда это закончилось, ему велели кричать «слава России, слава спецназу», а затем приказали пройти в центр комнаты — все еще голым — и спеть российский и советский гимны. Когда он сказал, что не знает слов, охранники снова избили его кулаками и дубинками.
По словам бывших охранников и правозащитников, насилие служило для достижения определенной цели — сделать украинцев более податливыми для допросов и сломить их желание бороться. Тюремные допросы иногда были направлены на то, чтобы получить признания в военных преступлениях или оперативную информацию от заключенных, у которых не было сил сопротивляться после того, как они подверглись крайней жестокости.
Жестокость заставила их с большей готовностью подчиниться российским следователям и лишила «всякой воли и способности бороться снова, если их когда-нибудь поменяют», говорит Владимир Осечкин, который возглавляет правозащитную организацию Gulagu.net. Он помог сотрудникам российской пенитенциарной системы покинуть страну и дать показания в МУС.
Бывшие охранники рассказали об ошеломляющем уровне насилия по отношению к украинским заключенным. Электрошокеры использовались так часто, особенно в душевых, что охранники жаловались на быструю разрядку батареи.
Один из бывших сотрудников ФСИН, работавший с бригадой медиков в Воронежской области, рассказал, что охранники тюрьмы избивали украинцев до тех пор, пока не ломались полицейские дубинки. По его словам, котельная была завалена сломанными дубинками.
Охранники намеренно били заключенных по одному и тому же месту изо дня в день, не давая синякам заживать и вызывая инфекцию внутри скопившихся гематом, говорит бывший сотрудник ФСИН. Такое обращение приводило к заражению крови, а мышечная ткань начинала гнить. По его словам, как минимум один человек умер от сепсиса.
Многие охранники наслаждались жестокостью и часто хвастались тем, какую боль они причиняли заключенным, сказал он.
Бывший украинский военнопленный, 25-летний Андрей Егоров, вспоминал, как охранники в тюрьме, расположенной на западе Брянской области, заставляли заключенных пробегать 100 метров по коридору, держа матрасы над головами. Охранники стояли в стороне и били бегущих по ребрам.
Когда заключенные добегали до конца коридора, их заставляли делать приседания и отжимания. Каждый раз, когда они поднимались, охранники били их кулаками или дубинкой.
«Им это нравилось, было слышно, как они смеялись между собой, пока мы кричали от боли», — говорит он.
Во время медицинского осмотра после обмена Егоров обнаружил, что у него сломаны пять позвонков. Он проходит курс лечения и встречается с психологом. После возвращения домой Афисов несколько дней не мог уснуть, боясь, что это окажется сном и он проснется снова в тюрьме.