Очередной российский «единый день голосования» на этот раз привлек внимание прежде всего тем, что Кремль воспользовался местными выборами и довыборами в Государственную Думу Российской Федерации для того, чтобы легитимизировать оккупацию украинских земель. Пожалуй, именно этим выборы в России и были интересны международному сообществу, а вовсе не своими результатами. Потому что результаты любых российских выборов предсказуемы и заранее определяются не избирателями, а российскими чиновниками. Разве это выборы?
Выборы – если это выборы в свободном и демократическом государстве – подразумевают конкуренцию, а не просто отправку бюллетеня в урну. Они подразумевают соревнование концепций будущего развития государства и региона, они подразумевают свободный доступ к медиа, они подразумевают безопасность кандидатов. И очень хороший вопрос – а когда, собственно, в России в последний раз были такие выборы и были ли вообще?
Если в последние годы советской перестройки и в первые годы правления Бориса Ельцина еще можно было говорить об элементах конкуренции и свободе медиа, то в путинскую эпоху, уверен, нет даже намека на возможности конкуренции с властью – и при этом сам президент России, как мы недавно услышали от него во время выступления на Восточном экономическом форуме – уверен, что власть в России можно критиковать и недоумевает, почему представители культурного сообщества опрометью бегут из страны.
Владимир Путин построил в России модель, которая, вероятно, запомнилась ему по службе в Германской Демократической Республике. Многопартийная система? Конечно, но только все «партии» и не думают о конкуренции с «главной» партией страны, а любое реальное инакомыслие мгновенно пресекается тайной полицией. Культурная независимость? Пожалуйста, пока вы не критикуете решения руководства страны. В Народной палате ГДР Социалистическая единая партия Германии даже не имела формального большинства голосов – что не мешало ей оставаться единственной реальной политической силой страны на протяжении десятилетий. Разве это не похоже на современную Россию, на «Единую Россию»?
И когда Россия приходит на чужие земли, то ее армия и спецслужбы приносят элементы этой чужой украинцам политической «культуры» – вернее, политического бескультурья. У демократии в Украине свои проблемы и свои болезни – все прекрасно, думаю, понимают, как трудно построить настоящую демократию там, где люди привыкли десятилетиями жить при коммунистическом авторитаризме. И все же украинские выборы никогда не были похожи на российские. А если и были попытки превратить украинские выборы в «российские», люди выходили на улицы – например, в 2004 году на Майдане.
Мне могут возразить, что и россияне выходили на улицы и требовали отмены фальсифицированных выборов. Ну чем Болотная площадь отличается от Майдана?
Уверен, отличается многим. Хотя бы уже тем, что к выборам в Государственную Думу, отмены результатов которых требовали протестующие, традиционно допускаются только представители сервильных партий, находящихся в полной зависимости от Кремля. Поэтому на самом деле результат какой-нибудь «Справедливой России» или ЛДПР – это все равно результат власти. И поразительно, что с этим простым фактом не могут согласиться и смириться даже те российские оппозиционеры, кто готов провести остаток жизни в тюрьме, требуя честных выборов.
Алексей Навальный, который из колонии призывал участвовать в местных выборах – даже в выборах, которые проводились на оккупированных территориях – всегда был сторонником «умного голосования», то есть, по сути, голосования за любую партию кроме «Единой России». В результате депутатские мандаты в российском парламенте и местных органах власти получали еще большие имперцы, только из ЛДПР или КПРФ.
Для меня настоящим открытием было узнать, что депутат Государственной Думы России Алексей Диденко, который призывает уничтожить Украинское государство и запретить украинский язык, прошел в российский парламент благодаря «умному голосованию» Навального. При этом за кандидата от ЛДПР проголосовали россияне за границей, как раз и прислушивающиеся к рекомендациям оппозиции. И помогли карьере очередного «политического чудища». Это, уверен, и есть одна из лучших иллюстраций выборов без выбора.