Он предложил России гибридную войну – куда как достаточно для саморазрушения. И в этом саморазрушении он ловит свой последний президентский кайф. Помирать – так с музыкой, вот философия четвертого-пятого путинского срока.
Об этом на своей странице в Фейсбуке написал российский политолог Станислав Белковский.
Логика Владимира Владимировича, насколько ее можно реконструировать по открытым источникам (ни о какой инсайдерской информации в данном случае речь не идет, она психоаналитику и не нужна по определению), сводится к следующим основополагающим пунктам.
1. Этот народ нельзя уважать. Уже потому, что он избрал совершенно не известного ему человека главным начальником тогда, 18 с лишком лет назад. И с тех пор переизбирал столько раз, сколько начальник хотел. Без звука и без сиропа.
2. В то же время этот народ надо жалеть, можно ему сострадать. Когда вы видите нищенствующую старушку на вокзале, у вас же возникает мотив подать ей рублей пятьдесят?
3. Как сказал один из отцов-основателей российской государственности Чингисхан (Темуджин), «дороги в прошлое поросли травой». Молодости уже нет. Когда-то нашему лидеру казалось, что он выполнит свои обязанности и потом успеет щедро пожить буржуазной жизнью. Нет. Жизнь оказалась жёстче. Россия – чёрная дыра, из которой не может выбраться даже свет. Что уж говорить о президенте?
4. Не знаю, кто придумал известную фразу «есть Путин – есть Россия, нет Путина – нет России». (Проговорил ее публично Вячеслав Володин, нынешней спикер Государственной думы ФС РФ). Но эта фраза гораздо мудрее, чем кажется на первый взгляд. С точки зрения российского лидера, Россия тождественна его физическому существованию, и наоборот. Потому когда президент РФ говорит – в фильме Владимира Соловьёва «Миропорядок-2018» — что нам не нужен мир без России, он фактически имеет в виду себя.
5. Основоположник психоанализа Зигмунд Фрейд вкупе с его лучшей ученицей Сабиной Шпильрейн (нашей дамой из Ростова-на-Дону) объяснили в книжке “По ту сторону принципа удовольствия”, как человек оказывается в объятиях Танатоса и идет путем саморазрушения. Владимир Владимирович вполне достиг этой стадии. Он ходячий герой упомянутого труда. В развитие мыслей Фрейда – Шпильрейн философ Жан Бодрияйр утверждал, что и Эрос, т.е. любовь, есть прелюдия к смерти. Иными словами, если ты не полюбил, ты не умрёшь, и наоборот. Президент Путин, бесспорно, полюбил свою страну, которая так податлива к нему, так сострадательна, и как и положено исторически русской женщине относиться к своему мужчине.
6. Вся политика России с 2014 года замешана на концентрированной энергии саморазрушения. Владимир Путин убрал страну с мировых финансовых рынков, без которых мы обойтись не можем, и отстранил от технологической революции, которая нужна нам, как воздух. Взамен он предложил России гибридую войну – куда как достаточно для саморазрушения. И в этом саморазрушении он ловит свой последний президентский кайф. Помирать – так с музыкой, вот философия четвертого-пятого путинского срока. Потому рассуждение “Кремлю не нужно было травить полковника Скрипаля, особенно перед чемпионатом мира по футболу” лишено не только оснований, но и практического смысла. Схваченный Танатосом, человек всегда делает то, что ему объективно вредно. Владимир Владимирович идет на обострение сознательно. В этом смысле чем хуже отношения между Россией и Западом, тем президенту лучше. Если ты поместил себя в осажденную крепость, ты должен постоянно провоцировать продолжение и развитие осады – иначе теряется твоя внутренняя легитимность.
7. В русской литературе есть ”Архипелаг ГУЛАГ”, а есть и традиция Достоевского, тянущаяся, с разными оговорками, до Венедикта Ерофеева и Сергея Довлатова. “Архипелаг” утверждает, что ад – это ГУЛАГ (шире – тоталитаризм). Альтернативная традиция понимает и свидетельствует: ад – внутри человека. Можно быть свободным в ГУЛАГе и узником-невольником при самой демократичной демократии. Так же и с крепостью. Которая жива ощущением войны и обязательно падёт, физически или метафорически, когда психология войны исчерпает себя. Вот почему Владимир Путин должен и вынужден продолжать войну, в самых разных смыслах этого термина.
8. При том я вовсе не утверждаю, что Путин – кошмарный кошмар и адский ад. Нет. В стране, пережившей Иосифа Сталина, так рассуждать было бы неприлично. Наш президент давно убедился, что благоверную Российскую Федерацию можно сношать как угодно, в любой изощренной форме, и ничего тебе за это не будет. Но при том Владимиру Владимировичу присущ определенный формат кенозиса. Он не всех оппонентов уничтожил – а мог бы, и купол мира не рухнул бы ему на голову. И до сих пор существуют и “Эхо Москвы”, и телеканал “Дождь”, и журнал “Сноб”, и жалкий Белковский всё ещё пишет свои заметки, и всё это мелкое безобразие наш лидер царственно не замечает. Владимир Путин не использует и половины своих гигантских возможностей диктатора-тирана-разрушителя-горлана-главаря.
9. Живая вода и бертоллетова соль этой власти – рессентимент. Проще говоря, месть. Лидер мстит не Западу и не врагам-предателям, а времени, которое ушло сквозь его борцовские пальцы, не дав возможности пожить сладкой буржуазной жизнью, а/но приковав раба к галере русской государственности, местами бессмысленной и почти всегда беспощадной. Мы же, русский народ, мстим самим себе за то, что так и не стали полноформатной Европой.
10. Итак, мы (Россия) живем внутри программы саморазрушения лидера. Это можно не принимать, но от этого никуда не денешься – во всяком случае, пока господин Путин сохраняет абсолютную власть.
Ещё важно никогда не забывать, что нынешний президент РФ по базовому способу мышления – тактик, а не стратег. Потому не надо спрашивать, что он сделает через 6 лет или хотя бы один год. Он сам не знает. Не надо ставить бессмысленных вопросов, если мы не хотим закопаться в бессмысленных и безнадежных ответов.
Что же из этого следует, если говорить о сценарии очередного срока несменяемого президента?
А) Продолжение войны, но не до конца. Прокси-операции, теракты, хакерские атаки на западных “партнёров”.
Б) Закручивание гаек. В том числе – дальнейшие гонения на Интернет и новые коммуникационные среды в целом. Но не конца. КНДР-варианта не будет.
В) Деградация всех жизнеобразующих структур государства и общества – грубо говоря, те самые старость и смерть.
Г) Усугубление морального кризиса, уже проявляющегося где можно и где нельзя – от заявлений Первого канала о благотворности убийства г-на Скрипаля (типа, там будет с каждым!) до известного Слуцкийгейта (не виноватый я, она сама пришла!).
Д) Возможность жить за пределами властного организма. “Свобода – это когда забываешь отчество у тирана” (с).
Я почти уверен, что президент Путин действительно хочет уйти от власти. Он всё ещё мечтает о той самой человеческой жизни, которая для него закончилась в почти мальчишеские (по нынешним меркам) 47. Но всё равно непонятно, кто и как, если не поверх зубов вооружённые войска РФ, гарантирует ему безопасность в случае и после ухода. Я на полном серьёзе считаю, что Ксения Собчак могла бы стать преемником Владимира Владимировича – он ей доверяет, и не безосновательно. Она, вопреки отдельным скандальным элементам своего прежнего образа, человек надёжный и конвенциональный. Г-н Путин это не только понимает, но и чувствует, что существенно важнее.
Когда всё кончится? – спросите вы.
Ответ: в момент смерти и больше никогда.
И что же нам делать? Ждать и надеяться.
Время – вещь чрезвычайно длинная (с). Особенно русское время в русском пространстве, не выпускающим никого – от президента до бомжа курских вокзалов – из своих объятий.
Ну, а как сказал тот же Довлатов, после смерти начнется история. История другой страны, которая, вероятно, будет называться Россией, но по содержанию станет иной.
Доживём? Чёрт его знает.