Стою на остановке. Дождь, ветер, слякоть, грязь. Одним словом - осень на улице. Рядом стоит оно. Оно - похоже на человека, но не человек. Оно в камуфляже с нашивками жо*оросии, небожитель. Оно приклепалось к мужчине в гражданке. Оно заикается, плачет. Оно трезвое, чем вызывает удивление у прохожих. Оно грамотно строит предложения, не использует речевых оборотов - эй ты, иди сюда, пишет блогер Фашик Донецкий на портале Обозреватель.
Оно говорит на человеческом языке, хотя человеком не является. Оно выдает: я просто помочь хотел. Я раньше жил нормально. Я с девушками гулял. Мне не нужны деньги... Если б я знал... Я же ехал сюда защищать людей ...
Оно ревет, как маленький ребенок. На щеках у быдловоына еще детский румянец. Оно жалуется случайному мужчине на остановке, одетому по гражданке, на то, что дома оно не нужно родственникам. Оно получило контузию, дыныровские начальники шлют его в лучших футбольных бюрократических традициях из кабинета в кабинет. Оно говорит то, что ему обидно за то, что оно кровь пролило за рыцпублику, но теперь никому не нужно. Оно получило контузию, плохо видит теперь и слышит.
Раньше оно работало по найму, получало зарплату 5-6 тыс грн. Теперь его, инвалида, на работу вряд ли кто возьмет: в Донецке и так с работой напряженка, контуженое никто - никому не нужно как работник.
Оно ревет и всхлипывает, заикается, пытается еще что-то рассказать о своей тяжкой судьбе. Но получаются неразборчивые всхлипы. Мужик смотрит на нечеловека каменным взглядом. На остановке тишина, слышно только шум проезжающих мимо машин.
Исповедь оно в камуфляже слушают все. Но всем плевать на проблемы оно. Оно рассказывает о том, что воевало в Шахтерске, рыдает. Оно говорит о том, что устало от войны и хочет еще хоть раз увидеть маму. Слезы льются по розовым детским щекам ручьем. На улице моросит дождь, слякоть, веет пронизывающий ветер, грязь, лужи, осень.
Я смотрю на ребенка в камуфляже и от всей души проклинаю оно. Оно это заслужило. Не верю русским слезам, это крокодиловы слезы.