Харькову — тяжело. Харькову — очень больно. Но Харьков — жив!!! И не утратил (ну — ПОЧТИ не утратил) ни спокойствия, ни даже чувства юмора.
1. Когда я первый раз побывал в укрытии неподалёку от дома, совершенно серьёзно собрался соблюсти всё, что написано на бумажке у входа (она, кстати, висит до сих пор) — насчёт того, что вход до 3 человек и только в масках. Однако же, зайдя, обнаружил человек 10 взрослых, примерно столько же детей, и в масках никого из них не было. Как грустно пошутили, война всех вылечила. Никто, кстати, не хворает. Многие уже разъехались в западном направлении, стало просторнее, и жизнь стала как-то налаживаться.