Утраченная история

«Главное» уже писало, что в конце прошлого года на Рымарской,19 были снесены скульптуры в знаменитом домике архитектора Ржепишевского. В том самом, где жил Микола Хвылевой, и куда захаживали многие классики украинской литературы. Теперь городские власти доводят до аварийного состояния еще, как минимум, два исторических особняка, чтобы в ближайшее время пустить их под снос.

С грустью приходится констатировать, что в Харькове сохранился лишь один дом, где останавливался и за самоваром в кругу друзей исполнял фрагменты из своих арий Федор Шаляпин. В этом дворике пел Александр Вертинский, несколько раз в неделю до революции здесь собиралась прогрессивная харьковская интеллигенция, проходили творческие вечера, концерты.

Небольшое здание по улице Чубаря, 7/9 горожанам в основном известно благодаря тому, что в нем бывал великий русский бас. В 2004 году усилиями Валерия Берлина на доме, наконец, установили мемориальную табличку в память о харьковском следе Шаляпина.

Но историкам-краеведам особняк примечателен еще и тем, что здесь жил выдающийся врач-отоларинголог Степан Гаврилович Сурукчи. Собственно, именно он, когда ни российские, ни западные медицинские светила уже ничем не могли помочь певцу, сумел восстановить голос Федору Ивановичу, за что тот был всю жизнь благодарен нашему земляку. В последствии Шаляпин и Сурукчи стали друзьями, а прославленный артист, каждый раз приезжая в Харьков, неизменно навещал доктора-меломана.

Впрочем, даже без знаменитого пациента вклад профессора Сурукчи в историю нашего города неоценим. На его счету тысячи спасенных жизней. Он поднимал на ноги, казалось бы, безнадежно больных. Лечил воспаления мозговой оболочки, внутричерепные осложнения, извлекал инородные тела из верхних дыхательных путей. В Харькове доктор читал коллегам бесплатные курсы лекций по новому тогда направлению медицины - отоларингологии, два раза в неделю вел благотворительный прием в клинике Красного Креста, открыл амбулаторный прием в детской терапевтической клинике, проводил уникальные операции. Некоторые больные жили прямо у профессора Сурукчи дома. Благо, жилищные условия это ему позволяли. Просторный особняк на Садовой, 5 (нынче улица Чубаря, 7/9) доктор приобрел у потомственного почетного гражданина Н. Ващенко, а после революции вынужден был отдать его государству, после чего реконструкцией фасада никто не занимался. Еще бы: это же не памятник Ленину, на ремонт которого из городского бюджета в 2009 году было выделено 296 тыс. грн.

Кстати говоря, здание на Чубаря, 7/9 представляет не только историческую, но и архитектурную ценность. Сто лет назад здесь была красивая веранда, внутри помещения находилась мраморная лестница. Вокруг дома располагался шикарный сад с фонтанами, в котором любили петь Шаляпин с Вертинским.

Ангел на крыше до сих пор поддерживает разбитую вазу, и, по одной из версий, сосуд, изначально задумывался именно как расколотый.

Долгое время в помещении располагалась бухгалтерия РОНО Киевского района, а харьковская интеллигенция в особняке на Чубаря 7/9 безуспешно пыталась создать Шаляпинский музей. Вынашивалась даже идея объединить его с музеем фотографии (Владимира Оглоблина) и музеем частной коллекции (Ильи Лучковского). Но в конечном итоге знаменитый харьковский дом Сурукчи просто довели до аварийного состояния, и, по имеющейся информации, его решено снести. Собственники, положившие глаз на здание в центре города, настолько недальновидны, что даже не понимают – ремонт исторического особняка с дальнейшей перепродажей принес бы им солидную прибыль.

Думаю, что мэр, обычно в вопросах городской собственности прекрасно осведомленный, ситуацию с домом на Чубаря 7/9 хорошо знает, но по каким-то, только ему известным причинам, в нее не вмешивается. Аналогично, как и по еще одному знаковому для Харькова зданию на Мироносицкой,11 – известному краеведам как особняк историка В.Бузескула, а рядовым горожанам с 1965 года как Дворец новорожденных.

Пару лет назад детей там прекратили регистрировать, поскольку помещение кому-то сильно приглянулась. Сейчас оно тоже специально доводится до аварийного состояния, чтобы пойти под снос. Имена выдающегося историка античности Бузескула, его друга, математика Ляпунова, архитектора Величко, врача Гиршмана, боюсь, этим нуворишам ничего не скажут. Думаю, мало кому даже из простых харьковчан известно, что домик на пересечении Сорокинского переулка (теперь ул.Гиршмана) с улицей Равенства и Братства, позже Дзержинской, а сейчас, как и «в девичестве», Мироносицкой долгое время негласно носил имя Бузескула.

Более того, во время оккупации немцы переименовали улицу Красина (она была пробита уже после революции, в продолжении Сорокинского переулка) в улицу Бузескула. Кстати, ул. Гиршмана при гитлеровцах опять стала Сорокинской, поскольку Леонард Леопольдович был евреем. Впрочем, все это детали, но даже если фашисты оценили вклад в европейскую науку харьковского ученого, то землякам стоило бы узнать о нем больше.

Одно время историки даже ходатайствовали о возведении на доме по Мироносицкой, 11 мемориальной доски автору исследований по древнему миру, но довести до конца свое начинание не смогли. Между тем, кроме написания классических трудов «Введение в историю Греции», «Перикл», «История афинской демократии», Владислав Петрович был еще и патриотом Харькова. Он оказался среди тех университетских профессоров, которые отважились не покинуть город и пытались честно сотрудничать с советской властью в подготовке научных кадров. Но последователи идей Ленина сначала отстранили от руководства университетом ректорат, затем в марте 1919 года назначили управлять вузом комиссаров из студентов-коммунистов, и, в конце концов, арестовали несколько видных ученых, в том числе и одного из его учеников - профессора Андрея Вязигина. Позже чекисты вывезли цвет научной элиты Харькова в Россию, где и расстреляли. Бузескул оказался в числе группы профессоров, которые осенью 1919 года подписали «Воззвание русских ученых к Европе». В нем они на весь мир рассказали о политике большевиков и репрессиях. Естественно, санкции последователи незамедлительно. Бузескул был арестован, и лишь вмешательство Луначарского позволило снять с харьковского историка обвинение в причастности к так называемому Национальному центру. В мае 1920 года ученый был освобожден. Хотя и после реабилитации он не отказывался от своих слов, а под конец жизни верные ленинцы упрекали Бузескула в «формализме», что сильно подорвало здоровье именитому на тот момент академику. Известно, что в его доме бывал математик А.Ляпунов, которому стоит памятник возле входа в Харьковский университет. Вне сомнения, Бузескул был знаком со своим знаменитым соседом - офтальмологом Леопольдом Гиршманом. Причем, вряд ли этому факту особо радовался, ибо на тот момент Харьков называли «глазной Меккой», а неутомимый врач, по воспоминаниям учеников, за жизнь принял около миллиона больных. Можно предположить, что пациенты толпились и у ворот особняка Бузескула, поскольку Гиршман лечил страждущих у себя на дому до поздней ночи.

Здание на Мироносицкой, 11, помимо исторической ценности, является также одним из замечательных памятников архитектуры конца XIX века. Видный харьковский зодчий В.Величко выполнил особняк в стиле неоренессанса. Несколько просторных залов внутри, некогда изысканный двор – с садом, беседкой, фонтаном – все это еще недавно могли наблюдать граждане, регистрировавшие детей во Дворце новорожденных. Увы, дом Бузескула тоже ожидает печальная участь превратиться в развалину, после чего на его месте построят новые апартаменты.

Я называю лишь два адреса, по которым имеется достоверная информация, что эти историко-архитектурные памятники в ближайшее время мы можем утратить. Как сообщили в Харьковском научно-методологическом центре охраны культурного наследия, таких архитектурных жемчужин, находящихся на грани уничтожения, в городе очень много. Как их спасать – не знает никто. Видимо, говорят специалисты, кто-то на самом высоком уровне заинтересован в том, чтобы они перестали существовать. Скажем, по разрушенному особняку Ильи Слатина на Пушкинской, 55, где часто гостили Петр Чайковский, Сергей Танеев, Антон Рубинштейн и другие выдающиеся композиторы, все документы переданы в прокуратуру, но реакции нет никакой. Бьют тревогу музыковеды и по дому на Сумской, 28, где предположительно родился и долгое время жил «украинский Рахманинов» - Сергей Борткевич. В связи с его эмиграцией в Австрию харьковчане о нем практически ничего не знают, хотя это величина европейского уровня. Список можно долго продолжать…

Честно говоря, в отсутствии оппозиционных СМИ, при трусости чиновников, призванных охранять культурное наследие, наплевательском отношении властей к мнению краеведов и, в целом, к интеллигенции, рассчитывать на общественный резонанс в «первой столице» не приходится. К сожалению, харьковчане не станут защищать исторические памятники, как, скажем, вышли в минувшие выходные полтысячи активистов спасать Гостиный двор в Киеве. Уповать на международные сообщества, здравый смысл или реакцию столичных бонз – тоже бесполезно. Но звонить во все колокола все-таки нужно. Хотя бы, чтобы потом за утраченную историю не было стыдно перед потомками.

Фото Михаила ПАВЛЕНКО